Раньше я работала в сфере вебкама. Я очень не хотела, чтобы кто-то из моих друзей, коллег или родственников узнал об этом периоде моей жизни. Прошли годы. Я больше не имела отношения к этой сфере, построила карьеру и занимала руководящую должность в крупной компании.
И вдруг — одно сообщение в Telegram.
Незнакомец назвал мой старый ник, прикрепил фотографию и потребовал $8000 за молчание.
В тот момент сердце ушло в пятки, а ладони стали ледяными. Я ощутила страх, который не забыть. Поздно ночью я сидела в темноте и понимала: мне грозит разрушение жизни, которую я так долго строила.
Тогда я пообещала себе: больше никто не будет через это проходить в одиночку.
Я собрала команду: юристов, специалистов по информационной безопасности и цифровых следов, аналитиков, модераторов — тех, кто знает, как на самом деле работает вся индустрия , и умеет убирать все следы о человеке. Это был долгий, жёсткий отбор. Я искала не просто профессионалов — я искала тех, кто по-настоящему сможет реализовать мою идею Анонимности.
С тех пор Я уже много лет помогаю людям стира́ть прошлое — и защищать настоящее.
Никто из наших клиентов больше не живёт в страхе.
Никто не будет больше платить мразям за молчание.
Раньше я работала в сфере вебкама. Я очень не хотела, чтобы кто-то из моих друзей, коллег или родственников узнал об этом периоде моей жизни. Прошли годы. Я больше не имела отношения к этой сфере, построила карьеру и занимала руководящую должность в крупной компании.
И вдруг — одно сообщение в Telegram.
Незнакомец назвал мой старый ник, прикрепил фотографию и потребовал $8000 за молчание.
В тот момент сердце ушло в пятки, а ладони стали ледяными. Я ощутила страх, который не забыть. Поздно ночью я сидела в темноте и понимала: мне грозит разрушение жизни, которую я так долго строила.
Тогда я пообещала себе: больше никто не будет через это проходить в одиночку.
Я собрала команду: юристов, специалистов по информационной безопасности и цифровых следов, аналитиков, модераторов — тех, кто знает, как на самом деле работает вся индустрия , и умеет убирать все следы о человеке. Это был долгий, жёсткий отбор. Я искала не просто профессионалов — я искала тех, кто по-настоящему сможет реализовать мою идею Анонимности.
С тех пор Я уже много лет помогаю людям стира́ть прошлое — и защищать настоящее.
Никто из наших клиентов больше не живёт в страхе.
Никто не будет больше платить мразям за молчание.
Раньше я работала в сфере вебкама. Я очень не хотела, чтобы кто-то из моих друзей, коллег или родственников узнал об этом периоде моей жизни. Прошли годы. Я больше не имела отношения к этой сфере, построила карьеру и занимала руководящую должность в крупной компании.
И вдруг — одно сообщение в Telegram.
Незнакомец назвал мой старый ник, прикрепил фотографию и потребовал $8000 за молчание.
В тот момент сердце ушло в пятки, а ладони стали ледяными. Я ощутила страх, который не забыть. Поздно ночью я сидела в темноте и понимала: мне грозит разрушение жизни, которую я так долго строила.
Тогда я пообещала себе: больше никто не будет через это проходить в одиночку.
Я собрала команду: юристов, специалистов по информационной безопасности и цифровых следов, аналитиков, модераторов — тех, кто знает, как на самом деле работает вся индустрия , и умеет убирать все следы о человеке. Это был долгий, жёсткий отбор. Я искала не просто профессионалов — я искала тех, кто по-настоящему сможет реализовать мою идею Анонимности.
С тех пор Я уже много лет помогаю людям стира́ть прошлое — и защищать настоящее.
Никто из наших клиентов больше не живёт в страхе.
Никто не будет больше платить мразям за молчание.
